Баженов и Тульский край

В Туле, в Пролетарском округе есть небольшая улица (1166 метров; 43 дома), названная в честь великого русского зодчего Василия Ивановича Баженова, хотя нет в тульском крае ни одного жилого или административного здания, построенного по его проекту. Тем не менее, с Тулой и его людьми у В.И. Баженова были достаточно прочные связи, а также многочисленные жизненные пересечения. Можно даже утверждать, что тульская составляющая в значительной степени повлияла на всю его судьбу.

На пике успеха

Василий Баженов родился в селе Дольском близ Малоярославца (ныне Калужской области) 12 марта 1737 года в семье церковного служителя. Основную часть своей жизни провёл в Москве. 

Ещё в детстве у Баженова обнаружился природный талант и тяга к искусству. Он любил срисовывать всякого рода здания в древней столице.

Эту страсть к рисованию заметил известный зодчий Д.В. Ухтомский, назначенный в 1754 году главным архитектором Московского университета. По его рекомендации Баженова в апреле 1755 года приняли в гимназию Московского университета, где он был зачислен в специальный «художественный класс», готовивший студентов для будущей Академии художеств. В числе девяти лучших учеников Баженов в 1756 году был переведён в академическую гимназию в Санкт-Петербурге, а после открытия в январе 1758 года Академии художеств, стал её студентом.

В Академии способности В. Баженова высоко оценил преподаватель архитектуры С.И. Чевакинский, который зачислил талантливого молодого человека своим помощником при постройке Никольского морского собора.

В сентябре 1760 года Баженов был направлен для дальнейшего развития своего таланта в Париж (став, наряду c А.П. Лосенко, первым пенсионером Академии художеств, отправленным за границу).

Поступив в ученики к профессору Шарлю Девайи, Баженов занялся изготовлением моделей архитектурных частей из дерева и пробки и выполнил несколько моделей знаменитых парижских зданий.

Во Франции работы Баженова получили одобрение и персональные аттестаты ряда видных архитекторов. Затем его творчество было признано архитекторами Италии.

В 1765 году В. Баженов возвратился в Санкт-Петербург и принялся за разработку проекта Екатерингофского дворца, за который был удостоен звания академика.

В дальнейшем он удивлял современников новыми необычными постройками. Наиболее известные проекты В. Баженова: дом Долгова на Мещанской (ныне Проспект Мира; 1770), дворцово-парковый ансамбль в Царицыне (1775-1785 гг., строительство закончено не было...), дом Пашкова (1784-1786) - ныне старое здание Российской государственной библиотеки, Москва; дом Юшкова на Мясницкой (1780-е гг.), дом Прозоровского на Полянке, колокольня и трапезная церкви Всех Скорбящих на Ордынке (1780-е гг.); Михайловский (Инженерный) замок в Петербурге.

Почему императрица гневалась?

Большинство грандиозных проектов В. Баженова или не было воплощено в камне и дереве, или не сохранилось. Исследователи связывают это с постоянными и внезапными переменами в служебной карьере архитектора, вызванными периодами немилости у императрицы Екатерины II.

А все беды архитектора связывают с близостью В. Баженова к масонскому кружку Новикова, который поручил ему доложить наследнику цесаревичу о выборе его московскими масонами в верховные мастера. В сношениях масон с цесаревичем Екатерина подозревала политические цели, и гнев её на Баженова обрушился раньше, чем на других, но дальше исключения из службы дело не пошло, а в 1792 году он был принят вновь на службу по Адмиралтейств - коллегии и перенес свою деятельность в Петербург.

Ссора с промышленником и благотворителем Демидовым

Исследователи жизни и творчества архитектора В. Баженова, объясняя главные его неудачи опалой императрицы, упустили один важный момент – взаимоотношения зодчего с известным владельцем заводов Прокофием Демидовым, внуком основателя знаменитой промышленной династии. А эти взаимоотношения были очень непростыми, даже враждебными.

Вот как пишет П. Демидов о В. Баженове своему зятю Марку Хозикову:     

«… Господин Баженов отправился к его превосходительству господину Безбородке на меня жаловаться, что я свои деньги требую. Да ему же здесь помогает и градодержатель; называет его государственным разумным человеком. Я не нахожу, кроме его дураческого ума. Не взирая на законы, на совесть, бранит меня во всех домах, сколько выдумает; и его вексель в призрение отдать я намерен. Оное не худо его превосходительству (Бецкому) сказать. Но и Баженова жена вексель в платеж подписала. И что делать? Все наместники боятся господина Баженова, который угрожает государскою немилостью и данною ему от Академии художеств привилегиею. Будто для того дана, чтобы он грабил и обманывал!» (Из письма П.А. Демидова - М.И. Хозикову из Москвы от 26 февраля 1784 года).

По этому письму можно сделать вывод: гнев императрицы на Баженова «организовал» П.А. Демидов через своего зятя М.И. Хозикова и И.И. Бецкого.

Кем же был муж любимой дочери П.А. Демидова Марк Иванович Хозиков и каким образом он мог донести обиды тестя до самой императрицы?

По происхождению швед, М. Хозиков состоял домашним секретарём при Иване Ивановиче Бецком (рождённом в Швеции и от шведки – баронессы Вреде). Хозиков пользовался полнейшим доверием Бецкого до такой степени, что когда императрица Екатерина навещала старого друга своей матери, одному только Хозикову дозволялось быть свидетелем их бесед, причём никогда не смели являться слуги, и чай или угощенье должен был приносить Хозиков. Семейное предание Хозиковых передаёт при этом замечательную черту… о тех чрезвычайно близких, почти родственных отношениях, в которых находилась Екатерина в течение всей своей жизни к Бецкому (1704-1795): Марк Иванович Хозиков помнил и рассказывал детям, что, входя в комнату к Ивану Ивановичу, Государыня всегда целовала у Бецкого руку.

Вполне вероятно, что через М.И. Хозикова и И.И. Бецкого императрица получала негативную информацию об архитекторе Баженове. Тогда понятны её внезапные приступы гнева и неожиданные нападки на зодчего.

Где находится могила?

Скончался В.И. Баженов 2 августа 1799 года. Долгое время считалось, что зодчий похоронен в селе Глазово около Павловска под Петербургом. Но научный сотрудник Центрального государственного архива древних актов Светлана Романовна Долгова на основании точных документов доказала, что Глазово не павловское, а веневское, в Тульской области (когда-то относилось к Каширскому уезду Тульской губернии). Здесь согласно завещанию и похоронен Баженов. В исследовании этого исторического факта С.Р. Долговой помогли веневские краеведы – журналист М.Г. Бороздинский и В.Н. Любомудров.

В 1992 году на могиле В.И. Баженова усилиями общественности и администрации Венёвского района в селе Старое Глазово установлен памятный знак.

Тульский краевед, заслуженный архитектор России Владимир Куликов писал в статье «Великий зодчий», опубликованной в газете «Тула вечерняя» 16 декабря 1999 года:

«В середине 80-х годов мне позвонил автор буклета о Венёве, краевед М.Г. Бороздинский, с которым мы днями просиживали в архивах в поисках материалов по истории тульского края, и радостным голосом сообщает: «Наконец-то мои долгие поиски следов захоронения архитектора Баженова увенчались успехами. Я нашел документы, доподлинно подтверждающие место захоронения в Глазово. Это не что иное, как Старое Глазово в Венёвском районе…»

А еще через некоторое время Михаил Георгиевич сообщил, что в районе решается вопрос об установке памятного знака в Старом Глазове. Вскоре он был поставлен. На гранитной плите у подножия надпись: «Баженов Василий Иванович, 1737 1 марта – 2 августа 1799, первый вице-президент Санкт-Петербургской Академии художеств, архитектор».

На другой плите читаем: «Здесь покоится прах великого зодчего В.И. Баженова… перевезен в 1799-1800 из СПб сюда на погост имения Баженова» и значится дата установки – «31.У.1992».

Ценители архитектурного творчества В.И. Баженова раз в год собираются у его могилы на тульской земле.